ПОРТАЛ ПРАВОСЛАВИЕ.РУ

[Евгениййй]

А,главное,после,не растерять то,что во время поста приобретаешь.Такое часто бывает.

это точно,главное не растерять.В путь.

[Евгениййй]

Вовремя пост,а то чувствую меня несет не туды!

[граф Бестужев]

Кстати,сегодня вечером читают акафист иконе"Неупиваемая чаша".

[Джемма]

Постимся постом приятным

[Джемма]

С праздником,дорогие!

[Муха]

Далеко за примерами ходить не надо: мы зачастую видим людей, которые против Церкви восстают – и не только против Церкви, но и против Бога, потому что они боятся. Боятся не Бога, не Церкви, не людей Церкви – они боятся в свое сердце впустить веру. Потому что они понимают, что вера, поселившись в сердце, перевернет их жизнь. И тогда они почувствуют боль, страдание, они вынуждены будут вообще в принципе чувствовать настолько сильно и глубоко, насколько бы чувствовать не хотели. И человек выбирает такую защиту: надевает маску циника и начинает смеяться, начинает говорить и даже пропагандировать какие-то вещи, о которых, может быть, он в глубине души даже и не думал.

Как ведет себя школьник, которому нравится девочка? Дергает ее за косичку, дает ей хорошего пинка, подставляет подножку, так что она падает и разбивает себе нос. В чем здесь дело? Он ее боится, боится быть отвергнутым, поэтому вместо того, чтобы начать с ней дружить или за ней ухаживать, он ведет себя так дико и примитивно.

Прикрывая цинизмом свой страх перед жизнью, перед живыми чувствами, человек в целом добивается своего: его жизнь превращается в некий суррогат, заменитель, потому что подлинной жизнью, в которой есть место и радости, и страданию, и веселью, и слезам – естественной реакции на происходящее, – этот холодный цинизм, конечно, не назовешь
https://www.pravoslavie.ru/101396.html

[Лаэрт]

    «Да будет воля Твоя и на земле, как на небе» (Лк. 11:2)
   Лучшая доля для человека на земле – творить волю Божию. Не иногда, поверхностно, часто неохотно, но так, как она творится на небе.
   Три первых прошения молитвы Господней относятся прямо к Отцу: имя Твое, Царствие Твое, воля Твоя. Христос учит человека ставить Бога на первое место, которое Ему и принадлежит. Сперва небесное – потом земное, сперва духовное – потом телесное, сперва Божие – потом человеческое. Христос отрывает взоры людские, прикованные к окружающему, и устремляет их на Отца и на то, что Его касается.
   У нас не так: свое стоит на главном месте. Свои заботы, нужды, дела поглощают все, и мы прибегаем с ними к Богу, как единственному выходу из тяжелого положения. Он же Сам, может быть, не имеет в нашей жизни никакого места. Оттого неправильность, греховность, бесцельность всесуществования. Христос признает только один порядок вещей и возвещает его в этой чудной молитве: «в начале Бог».
   Когда человек тоже воспримет душой эту истину, тогда только для него наступит настоящая христианская жизнь. Ища прежде всего воли Божией и творя ее по мере света, ему данного, он входит в область Царствия Божия и начинает познавать и прославлять имя Того, от Которого исходит всякая благодать и исполнение всякой нужды. Является тогда равновесие в его душе, и тогда воля Божия не просто принимается с печальной покорностью, но творится с полной энергией и доверием преданной любви.
   В одной школе спросили у детей: «Как творится воля Божия на небе?» Множество посыпалось ответов: «охотно», «сейчас», «радостно»... Последний голосок принадлежал очень маленькой девочке, которая благоговейно сказала: «Не спрашивая – почему!» Да, с доверием, которое не вопрошает, но исполняет, творят волю Божию те, которые сознательно произносят это третье прошение и согласуют с ним свою жизнь.

[Джемма]

Святитель Феофан Затворник. Мысли на каждый день года
Свт. Феофан (Говоров), Затворник Вышенский

(Рим. 1, 18-27; Мф. 5, 20-26). "Если праведность ваша не превзойдет праведности книжников и фарисеев, то вы не войдете в Царство Небесное". Черта книжников: знание закона без заботы о жизни по закону. Черта фарисеев: исправность внешнего поведения без особенной заботы об исправности сердечных чувств и помышлений. Тот и другой нравственный строй суждены быть вне Царствия Небесного. Возьми же отсюда всякий потребный себе урок. Узнавать закон евангельский - узнавай; но с тем, чтобы по знанию и жизнь учреждать. В поведении старайся быть исправным, но тут же исправными держи и внутренние чувства и расположения. Узнал что - не останавливайся на этом знании, а иди дальше и сделай вывод, к чему, в каком случае обязывает тебя такое знание, да и положи по тому неотложно действовать. В поведении же так поступай, чтобы не чувства и расположения шли за внешними делами, а внешние дела были вызываемы чувствами и расположениями, и служили им точным выражением. Устроясь таким образом, будешь выше книжников и фарисеев, и дверь Царствия не будет затворена перед тобою.

[Лаэрт]

[Муха]

Мужчину Бог создал первым, жену – второй. Истина прописная, но важно приучить себя делать практические выводы из прописных истин. Иначе истина рискует стать голой теорией, никак не влияющей на жизнь. Так не влияет на нашу жизнь и нравственность знание километров, отделяющих Луну от Земли. Извольте еще пример. Мы, священники, за месяц или тем паче за год прочитываем центнеры записок с именами и просьбами помолиться. Обычное дело – записка с просьбой о семейном благополучии. «О мире и согласии в семье (имярек)». И обычное дело прочесть в такой записке имена супругов, стоящих в следующем порядке: Татианы и Сергея; Марии и Петра; Елены и Георгия… О Господи Иисусе! Да почему же женское имя сплошь и рядом стоит перед мужским, словно бы главное? Ведь не Адам от жены, но жена от Адама. И вы можете сказать: да не цепляйтесь вы к мелочам. Но эта кажущаяся мелочь – порядок имен – обнажает и делает явной застарелую болезнь сознания. Смею сказать на этом примере, что сознание наших прихожан оказывается то ли феминизированным, то ли обезбоженным. То, что Адам был прежде Евы, они помнят, но выводов далее не делают и пишут Марфу прежде Спиридона. Братья и сестры! Телега не должна стоять впереди лошади, если мы ехать хотим, а не просто стоять на месте. «Сергей» и в жизни, и в записке должен стоять перед «Еленой», а не позади нее. Таковы же отношения между Иваном и Марией, Петром и Наталией. Не надо отговариваться тем, что «мужик нынче не тот» и прочее. Он потому и не тот, что всю жизнь живет под мамкиной юбкой и позади женских плеч. Он и не женится зачастую потому, что на мамину пенсию у него всегда будет дома горячий суп и рубашка будет выстирана старческими руками той же матери. Мать в этом случае просто – спонсор бездельника и инфантила, но попробуй это докажи. И если даже церковные люди не поймут этого и не сделают жизненных выводов, то чего спрашивать от людей, для которых Библия – всего лишь литературный памятник. Протоиерей Андрей Ткачев

[yuricgor]

....................................... ИСПОВЕДЬ «ИПОДЬЯКОНА»


Два года назад меня пригласили поисповедовать и причастить старушку, которая готовилась умереть. Когда мы уже подходили к дому, где она жила, сопровождающие меня родственники как-то замялись и робко сказали:
— Батюшка, Вы знаете, она ведь у нас курит.

— Ну что ж,— ответил я,— это не такой уж большой грех.

Успокоившиеся родственники повели меня дальше, но через некоторое время снова остановились.

— Батюшка, она ведь у нас всю жизнь была безбожница, ругала Церковь, а попов на дух не переносила…

Это было уже более серьезное препятствие. Довольно часто недавно пришедшие к вере люди хотят во что бы то ни стало спасти всех своих близких. Делают они это чаще всего неумело, и своими уговорами, а иногда и запугиваниями напрочь отталкивают их от Церкви. Однако неофиты упорны, они умеют ждать, и когда неверующий родственник приходит в состояние, делающее невозможным никакое сопротивление, бегут за священником, уговаривая его пособоровать и причастить умирающего человека. Для таких случаев существует особая «глухая исповедь». Священник перечисляет грехи, надеясь на то, что человек, уже потерявший дар речи, еще слышит его, понимает, о чем идет речь и, может быть, кается в своем сердце. Глубина Божественного сострадания поистине бесконечна. Можно согласиться и на «глухую исповедь», но только в том случае, когда человек, которого предстоит исповедовать, все-таки является верующим и, когда был здоров, исповедовался неоднократно. А здесь безбожница, да еще и курит…

— Может быть, лучше вернуться,— сказал я,— не будет ведь никакой пользы от этого формального причащения… один грех…

— Нет, нет, батюшка,— заторопились родственники,— она сама просила привести священника и именно Вас, и вообще — она в здравом рассудке, и память сохранилась, вот возраст только далеко за восемьдесят. И, Вы знаете, в церковь она никогда не ходила, но всегда передавала записку за упокой, правда, с одним только именем. Так что, пожалуйста, пойдемте.

Пришли. Собравшаяся умирать бабушка оказалась известным в городе санитарным врачом. Окруженная несколькими столь же престарелыми родственницами, она восседала в кресле, обложенная со всех сторон подушками, и было видно, что только в таком положении она могла дышать и говорить. Комната, в которой мы находились, сияла умопомрачительной чистотой и поражала выдержанностью стиля. Настоящая декорация в стиле ретро к фильму вроде «Пяти вечеров» Никиты Михалкова. Мебель пятидесятых годов блестела как новая; настольная лампа с зеленым абажуром, покрытая кружевной салфеткой, соседствовала с первым советским телевизором «КВН», который вместе с линзой, казалось, не далее как вчера сошел с заводского конвейера.

Поздоровавшись, престарелая безбожница попросила меня прочесть молитвы из чинопоследования исповеди, немало удивив такой компетентностью в вопросе меня и всех, кто находился рядом. Я попросил оставить нас наедине, однако старушка пожелала исповедоваться прилюдно. Такой неправославный выверт мне зело не понравился, но я решил не противоречить умирающей, решив, что можно будет прервать разговор, если он зайдет не туда, куда надо. Откашлявшись, она начала:

— Я была иподиаконом у последнего Вольского епископа Георгия…

Эта новость поразила меня необыкновенно. В голове пронеслась мысль о преподобной Марине, которая выдавала себя за монаха Марина, о кавалер-девице Дуровой, про которую даже был снят фильм «Гусарская баллада»… Однако старушка, как бы прочитав мои мысли, продолжала:

— Не считайте меня безумной… Я все хорошо помню… Я действительно была иподьяконом у епископа Георгия (Садковского) в 1933–1936 годах, когда он служил в Вольске.

Бабушка оказалась в совершенно здравом рассудке. Более того, у нее была превосходная память. Она рассказала, что когда была двенадцатилетней девочкой, очень любила ходить в церковь. Во второй половине 30-х был единственный в Вольске православный храм, ранее принадлежавший старообрядцам беглопоповского согласия. Отнятый у них советской властью, он был передан православной общине после закрытия остальных городских церквей.

— Я ходила зимой в шапке-ушанке и была очень похожа на мальчика, тем более голова моя была стриженая,— рассказывала Екатерина Михайловна Иванцова,— прихожанки заставляли меня снимать шапку — говорили, ты же мальчик, тебе нельзя в церковь в шапке! Настоящих-то мальчиков в приходе не было. Но для того чтобы совершать службу архиерейским чином, необходимо было найти хотя бы четырех иподьяконов, которыми в старое время всегда были мальчики. А здесь были только два старика да монахиня из уже разоренного Владимирского монастыря. Так что четвертым иподьяконом Владыка назначил меня. Я заходила в алтарь, выносила свечу, стояла с посохом, помогала облачать архиерея. Владыка меня очень любил, старался угостить чем мог в эти голодные годы, всегда оставлял для меня большую просфору…. Прислуживать ему, быть в церкви для меня всегда было большой радостью.

Жила тогда Екатерина Михайловна в Нагибовке, ходила на службу через весь город. Вспомнила она, что Владыка страдал каким-то тяжелым заболеванием ног. Теперь понимает, что это, скорее всего, были трофические язвы. Он получил эту болезнь во время заключения, и с трудом стоял во время длинных богослужений. Ему сшили мягкие сапоги, которые иногда к концу всенощной пропитывались кровью.

— У Владыки Георгия были замечательные облачения, которые ему присылали монахини из Белева, где он раньше служил. Перед Троицей 1936 года я должна была принести к службе только что присланное зеленое облачение. Когда я с узелком уже подходила к храму, меня встретила плачущая монахиня. Она сказала мне, что службы не будет, потому что Владыка арестован.

Горе, обрушившееся на двенадцатилетнюю девочку, казалось непереносимым. Она плакала, не переставая, несколько дней. Залезала повыше на дерево перед зданием городского отдела НКВД, чтобы за забором в глубине двора видеть иногда выводимого из камеры Владыку. А потом его увезли в Саратов.

— От монахинь я знала, что детская молитва быстрее доходит к Богу. Я молилась как могла, молилась изо всех сил, ночью, днем… Наступили каникулы. И ничто не мешало мне молиться целыми днями. Я так молилась! Но через месяц в Вольск пришла весть, что Владыка Георгий расстрелян… И тогда,— старуха заплакала,— я потеряла веру. Я поняла, что Бога, Который не услышал или не захотел ответить на молитву ребенка, просто нет. И всю жизнь я прожила без веры. Пустота, которая образовалась в моей душе, стала не просто отрицанием существования Бога, она наполнилась обидой на этого несуществующего Бога, обидой на Церковь, на священнослужителей, которые из глупости или корысти обманывают людей. И когда в войну в Вольске вновь открыли церковь, я с отвращением проходила мимо ее открытых дверей, а если вдруг слышала отголосок церковного пения, то просто заболевала на несколько дней…

Господи, какая чудовищная ошибка, подумал я, какое заблуждение — ведь епископ Георгий дожил до 1948 года! Но старуха продолжала:

— Недавно я узнала, что моя молитва всё же дошла до Бога, и Владыка Георгий не был расстрелян. Если бы я это знала тогда… Я поехала бы за ним, туда, где он был в лагере, в ссылке… Я жила бы подле него, стирала бы его одежду, добывала бы еду… Моя жизнь была бы совсем другой. И это главный грех моей жизни, в котором я раскаиваюсь перед смертью. Простите, батюшка!..

Екатерина Михайловна умерла к вечеру. На третий день я отпевал ее, думая о том, как удивительно складываются людские судьбы, как милостив Господь, возвращающий к Себе не по своей воле заблудшие души.


Cвященник Михаил Воробьев

22 сентября 2008 г.

(Скопировано с сайта : https://www.pravoslavie.ru/37009.html )

[yuricgor]

Очень типичная судьба священника после революции.



Епископ Вольский Георгий (Садковский, 1896-1948)


Епископ Георгий (в миру Лев Сергеевич Садковский; 20 февраля 1896, Москва — 4 марта 1948, Псково-Печерский монастырь) — епископ Русской православной церкви.



Образование
Окончил Заиконоспасское духовное училище (1910), Московскую духовную семинарию (1916), ускоренный курс Александровского военного училища (1916).

Военная служба
С 1916 — прапорщик, затем подпоручик русской армии, воевал на Румынском фронте. В 1919 служил в белой армии А. И. Деникина, был взят в плен красными, находился в лагере для военнопленных.

В 1920—1921 годах служил в тыловых частях Красной армии.

Монах
После демобилизации, с 1921, жил в городе Белёве у своего брата, епископа Игнатия, в Спасо-Преображенском монастыре. 3 января 1922 был пострижен в монашество, с 22 января 1922 — иеродиакон, с 25 февраля 1922 — иеромонах. С 3 августа 1922 — благочинный монастыря.

В январе 1923 был арестован, был приговорён к заключению на три года в Соловецком лагере особого назначения.

С 1926 года вновь жил в Тульской области, настоятель Крестовоздвиженской общины монашествующих, с июня 1927 года — игумен, с ноября 1927 года — архимандрит, благочинный монастырей Тульской епархии.

В 1928 некоторое время служил в Туле под началом архиепископа Иувеналия (Масловского), с которым ранее находился в заключении на Соловках.

29 декабря 1929 вновь арестован, 3 февраля 1930 Особым Совещанием приговорён к трём годам исправительно-трудовых лагерей, которые отбывал в Котласе, Усть-Выми, Ухте, Пинюге, Балахне. В декабре 1932 был освобождён. В 1933 был настоятелем Благовещенской церкви города Касимова Рязанской епархии (её правящим архиереем был владыка Иувеналий (Масловский)). Пользовался уважением прихожан.


С 13 августа 1933 года — епископ Камышинский, викарий Саратовской епархии, однако власти запретили ему служить в этом городе.

С 24 августа 1933 года — епископ Вольский, викарий Саратовской епархии.

В мае — июне 1935 года управлял Саратовской епархией.

В июне 1935 года был арестован и в январе 1936 года приговорён к расстрелу (спустя месяц приговор был заменён на 10 лет лишения свободы).

Заключение отбывал на золотодобывающих шахтах Дальнего Востока (некоторое время в лагере ухаживал за лошадьми, позднее говорил, что пасти лошадей гораздо приятнее и легче, чем быть пастырем людей). Находясь днём на общих работах, владыка промокал до нитки, а ночью должен был кипятить на дровяном огне огромную ёмкость с водой.

Освобождён в июне 1945 года по ходатайству Патриарха Алексия I. Вернулся из лагеря тяжело больным человеком, по некоторым данным, на лбу у него был вырезан крест — свидетельство издевательств, перенесенных в заключении.

По вызову Священного Синода прибыл в Москву в ноябре 1946 года.

С 28 декабря 1946 года — епископ Великолуцкий и Торопецкиий.

С 10 июля 1947 года — епископ Порховский, викарий Псковской епархии.

27 февраля 1948 уволен на покой по болезни в Псково-Печерский монастырь, где скончался 4 марта того же года после третьего инсульта. За два дня до смерти в полном сознании причастился Святых Таин.

Собранные монашествующими Псково-Печерского монастыря материалы о его жизни представлены в Комиссию по канонизации при Священном Синоде Русской православной церкви.

Ссылка на фотографию :
https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%93%D0 ... her_hi.jpg

[yuricgor]

"Сердце для духовной жизни тоже самое, что двигатель для машины. То, что человек делает от сердца не приносит ему усталости. Поэтому, когда люди спрашивают меня, какое им получить образование, я отвечаю: «то, которое вам по душе». Некоторые профессии (особенно врача и учителя) следует выбирать по призванию. Что касается духовной жизни, то здесь важно, чтобы молитва совершалась при участии сердца".

Старец Паисий Святогорец